РАЙЛАН И ЛЕВ ТОЛСТОЙ

 

   Помимо дневниковых записей, значительную часть двух найденных в Фениксе рукописных тетрадей составляли стихотворения Райлана, написанные им на русском  и английском языках. К сожалению, в газетной публикации приведено лишь одно из них, причем на английском:

 

Take it, this little flower; take it and think of me;
Think in the hours of loneliness of the one who gave it thee:
Place it within thy bosom, let it never be forgot.
Put let it whisper oft to thee, the words «Forget me not».
Think of it in the joyous crowd, when all the ground is bright. '
Think of it whether far or near, whatever be thy lot,
Oh! Let it speak the words to thee.
«Forget me not». [1]

 

Возьми сей крохотный цветок и думай обо мне,

О том, кто дал тебе его, помысли в светлом дне.

Ты приколи цветок на грудь  и с ним отправься в путь,

Пусть шепчет он тебе всегда «Меня не позабудь».

Под светом ярким иль во тьме, одна или в толпе,

Ты вспоминай меня всегда от дома вдалеке,

Пусть скажет маленький цветок

Слова любви тебе…

«Незабудка».

(Перевод Инессы Финкельштейн)

 

   По одному стихотворению довольно сложно судить о поэтическом даре Анны-Николая. Но можно заметить, что автор был начитанным человеком, хорошо знакомым с образцами старой английской поэзии. Он явно подражает поэзии Шекспира, используя архаичные формы местоимения you — «thee, thy» и устаревшие выражения из шекспировских сонетов, такие как  «thy bosom»[2] (В твоей груди) или «oft»[3], вместо современного often (часто).

   Другим фактом, убеждающим нас в литературных и переводческих талантах Райлана, стала публикация (1904), в американском журнале религиозной мысли The Open Court двух «Писем о православии» Льва Толстого в переводе Николая де Райлана[4]. В кратком предисловии к письмам говорится: «Граф Лев Толстой часто обращается к благочестивым христианам, чтобы помочь им в преодолении сомнений  относительно истинности их веры. Мы публикуем два письма великого реформатора в ответ на такие тревожные вопросы. Письма были переведены для The Open Court с русского Николаем де Райланом, одним из сотрудников российского консульства в Чикаго, публикуются впервые».

 

   «Два письма о православии» были впервые опубликованы в 1904 году в журнале «Свободное слово»[5], издававшемся в Лондоне близким другом Льва Толстого В. Г. Чертковым[6]. Интересно, что первая публикация оказалась также и последней. При жизни Толстого эти письма, как и многие другие его высказывания на религиозные темы, были запрещены цензурой, но и после его смерти не были включены ни в одно издание, включая 90-томное собрание сочинений классика.

   В «Двух письмах о православии» Толстой выступает против святости учений православной церкви, считая их не христианскими и не иудейскими, а скорее языческими: «Все церкви, в том числе и русско-греческая, называемая православной, давно знают, что их догматы и писание, признаваемое ими священным, не только не священны, но исполнены бессмыслиц и противоречий, не выдерживающих критики». При этом писатель не отрицает веры в Бога, но отвергает церковные догматы как нечто искусственное: «верю в Бога Отца, пославшего меня в мир для того, чтобы я исполнил Его волю. <…>  Я невольно смотрю на все прибавленные к этой вере верования как на оскорбление Бога, на признак недоверия к Нему».

   Наполненный религиозно-философским содержанием текст Толстого труден для перевода, тем более для человека, для которого английский не является родным. Однако Николай де Райлан прекрасно справился с этой задачей, в ясной форме донеся до американского читателя мысли классика. Так что правы были знакомые Николая, говорившие, что он обладал недюжинными языковыми способностями.

   Вряд ли Николай де Райлан был поклонником «толстовства», его приверженность к алкоголю, табаку и загулам говорят об обратном. Но выбор для публикации писем, в которых поднимаются философские вопросы религии, говорит о том, что Николай интересовался вопросами веры, следил за публикациями Льва Толстого, в том числе в малотиражном лондонском журнале. В то время конфликт писателя с Русской православной церковью был в центре внимания российской интеллигенции, — видимо, этот вопрос интересовал и Николая.

   Из отрывочных сведений газетных статей известно, что де Райлан посещал Русскую православную церковь в Чикаго, носил православный крест, возил среди наиболее дорогих ему вещей иконку, склонил Анну принять православие перед венчанием, завещал похоронить себя по православному обряду, а перед отъездом на лечение исповедовался перед настоятелем чикагского храма Святой Троицы — отцом Иоанном Кочуровым. Открылся ли Николай отцу Иоанну в предчувствии встречи с вечностью,  решился ли облегчить свою душу? Думается, Райлан, особенно в последние месяцы своей жизни, не раз обращался в молитвах к Отцу небесному, прося об отпущении грехов и примирении с неизбежным.

   О склонности де Райлана к литературным трудам говорит и его оставшаяся в чикагской квартире обширная библиотека, в который были собраны книги по философии, редкие мемуары и русская классика[7].